Сказать, что сегодня Слингби был явно не в настроении – не сказать ничего. Вернуться с задания, на выполнение которого он потратил меньше трех часов, было кощунством для помешанного на правилах Спирса. А правилами как раз Эрик снова пренебрег, да так, как не посмел бы ни один из работников ОНС, служащих на благо Смерти. Даже этот законченный псих красного оттенка, и тот соизволил бы в подобной ситуации ничего не нагнетать, а Слингби позволил. Поэтому широким шагом пересекал коридор по вдоль с таким выражением лица, что его пугалась даже бездушная мебель и случайно попадавшиеся на пути стулья расступались перед злобным шинигами, как живые.

Может быть Эрик мог бы и не заботится этим не очень приятным вопросом так сильно, но рядом то и дело семенил Антуан, переведенный из французского отдела и без конца картавил своим ужасным акцентом прямо над ухом.

- Эхик, ты совсем хехнулся… Спихс будет в яхости, когда это обнахужит…

«Интересно, он подбирает все больше слова с буквой «р» нарочно, умоляя меня о том, чтобы я размазал его французский говор, вместе с его мозгами по стене?» - гадал Слингби, от души надеясь, что рано или поздно надоедливый «фханцузик» сам отойдет хотя бы в мир иной, но лучше – куда подальше.

- Ты должен был пхроверять еще два месяца этого типа, - не унимался Антуан. – А если он мог изменить этот мих?..

- Изменить мих!– передразнил француза Слингби, мгновенно закипая от гнева. – И каким же образом?! Расчленить еще пару десятилетних мальчишек?!! С меня хватило тех четырех, что были указаны в Книге Судеб!..

Перейти на более привычный для Слингби язык мата, шинигами не успел, хотя очень хотелось. Эрик мог  бы, но похоже прогремевший на весь департамент знакомый голос Спирса прервал открывшего было рот жнеца:

- Эрик Слингби!

- Ну, все, сейчас тебе будет по пехвое число! – пропищало рядом что-то с Антуановским акцентом и надоедливого собеседника, как веником смело с его местоположения. 

Дрожь при первых звуках начальственного гнева была прерогативой кого угодно, но только не Слингби, последний предпочитал отвечать Спирсу презрительным взглядом по типу: «Какого хрена тебе от меня надо». Начальника это раздражало, никто не отрицал сей факт, но увольнение Эрику из-за подобных выходок не грозило, слишком уж ценились работники в Третьем Лондонском отделе Департамента, какими бы нахальными и хреновыми они не были. Кадров не хватало, а «зеленых» мальчишек еще должен был кто-то обучать.

Зря Слингби об этом подумал, ибо после пятнадцатиминутного выговора прозвучала самая страшная фраза этого дня, произнесенная голосом Спирса:

- Раз Вам некуда девать Вашу энергию, направите ее на благо работе, займетесь обучением стажеров!

- Это что, шутка… - попробовал огрызнуться Эрик, и взор начальника испепелил всю территорию коридора, в котором находились жнецы, медленно поджаривая им подчиненного.

- Эрик Слингби, за Вами закреплен молодой стажер. Пока он не сдаст экзамен, Вы не имеете права оставлять пост наставника и браться за серьезные задания. Лучший способ избавиться от нарушений, это устранить нарушителя, – смерив шинигами подозрительным взглядом, полным неприязни, глава Департамента добавил. – Только не вздумайте мне в очередной раз испортить стажера своими выходками. Он подает большие надежды, как будущий работник. Одно неверное движение, и я с Вас шкуру спущу.

После столь подробного изъяснения дальнейшей Судьбы Слингби, обладатель этой, видимо проклятой в Департаменте фамилии направился в кабинет, смутно понимая, что теперь ему вновь предстоит заниматься с каким-нибудь сопляком, еще не умеющим толком ничего, не видавшим крови и не знающим вкуса настоящей работы. Стажеры под руководством Эрика вообще долго не задерживались и с разбитыми губами и сломанными носами приходили на ковер к Спирсу, умолять о другом наставнике. Что жнеца, в принципе, мало заботило. Единственным исключением из этого правила у нелюдимого Слингби оказался юный практикант, еще совсем мальчишка по имени Алан. Фамилии Эрик уже и не помнил, да и не запоминал он такие мелочи, он запоминал это доброе мягкое сердце и ранимую душу.

«Где же сейчас этот мальчик?» – снова невольно задался этим вопросом, как задавался на протяжении нескольких лет, Эрик. Время шло, но вот воспоминания об Алане, не спешили уходить. И с этими воспоминаниями, Слингби подошел к своему кабинету и привычным жестом дернул ручку двери.